Тайны летней ночи - Страница 12

Аннабел вспыхнула и рассерженно оттолкнула руку, тянувшуюся к ее корсажу. Ходжем, весело хмыкнув, стал спускаться вниз. Аннабел молча выжидала. Услышав стук входной двери, она сбежала в холл, повернула ключ в замке, оперлась ладонями о массивную дубовую панель и прислонилась к ней лбом. Прошло несколько минут, прежде чем она смогла отдышаться.

— Ну это уже предел, — пробормотала она, дрожа от ярости.

Больше никаких Ходжемов, никаких неоплаченных счетов… довольно они все страдали. Необходимо как можно скорее найти мужа, и охота с последующими празднествами, которые устраивает граф в Гемпшире, — самая подходящая для этого возможность. Но если ничего не удастся…

Она медленно скользнула руками по панели, оставляя влажные следы. Что же, если ничего не удастся, она всегда может стать содержанкой. Хотя никто не хочет бесприданницу в жены, немало джентльменов готовы жить с ней в грехе. Если умно себя повести, можно заработать целое состояние. Но как страшно представить, что ее больше никогда не примут в порядочном обществе… что бывшие подруги ее отринут и перестанут здороваться, что ее будут ценить только за постельные таланты. Конечно, можно жить в добродетельной бедности: шить, стирать белье или стать гувернанткой, что бесконечно более опасно, ибо молодая женщина в этой должности становится легкой добычей любого негодяя. Да и жалованья будет недостаточно, чтобы прокормить мать или Джереми, которому тоже придется идти работать. Похоже, моральные принципы им не по карману. Они живут в карточном домике, и малейшее сотрясение вызовет катастрофу.

Наутро Аннабел сидела за завтраком, сжимая фарфоровую чашку ледяными пальцами. Хотя чаю больше не осталось, все же стенки еще хранили тепло. В глазури темнела крошечная щербинка, и Аннабел машинально терла ее большим пальцем. Заслышав шаги матери, она не подняла глаз.

— Чаю? — спросила она глухо и, услышав согласие, наклонила чайник над второй чашкой и добавила небольшой кусочек сахару и побольше молока.

— Я больше не пью чай с сахаром, — объявила Филиппа. — Предпочитаю несладкий.

День, когда мать разлюбит сладкое, будет именно тем, когда в аду начнут подавать воду со льдом.

— Для твоего чая мы еще можем покупать сахар, — возразила Аннабел, размешивая чай ложкой и ставя перед матерью. Как и ожидалось, Филиппа выглядела мрачной и осунувшейся: очевидно, угрызения совести не давали ей покоя. Когда-то Аннабел посчитала бы невероятным, что ее ослепительная красавица мать, всегда веселая и жизнерадостная, может быть такой несчастной и угнетенной.

Глядя в напряженное лицо матери, Аннабел вдруг сообразила, что и у нее самой такой же измученный вид, а губы сжаты так же плотно.

— Как прошел бал? — спросила Филиппа, поднося чашку так близко, что пар скрыл ее черты.

— Как всегда, неудачно, — обронила Аннабел, смягчая откровенность ответа намеренно беспечным смехом. — Единственный человек, пригласивший меня на танец, оказался мистером Хантом.

— Господи Боже, — пробормотала Филиппа, от неожиданности обжегшись чаем. — И ты согласилась?

— Конечно, нет. Какой в этом смысл? Когда он смотрит на меня, сразу становится ясно, что на уме у него все, что угодно, кроме женитьбы.

— Даже такие люди, как он, рано или поздно женятся, — возразила Филиппа, поднимая голову. — И ты была бы идеальной женой для него… возможно, сумела бы благотворно повлиять и облегчить дорогу в высшее общество…

— Иисусе, мама, похоже, ты поощряешь меня принять его ухаживания?!

— Нет…

Филиппа схватила ложку и принялась нервно помешивать чай.

— Разумеется, нет, если ты находишь мистера Ханта неприемлемым. Однако если бы тебе удалось привести его к алтарю, мы были бы неплохо обеспечены до…

— Он не из тех, кто женится, мама, и все это знают. Как бы я ни лезла из кожи вон, все равно не получу от него предложения, — пробормотала Аннабел, роясь в сахарнице крошечными, потемневшими от времени серебряными щипчиками в поисках самого маленького кусочка. Вынула крошку коричневого сахара, опустила в чашку и долила свежего чая.

Филиппа допила свой и, старательно отводя глаза, перешла к теме, которая, к сожалению, имела непосредственное отношение к предыдущей:

— У нас нет денег, чтобы продержать Джереми в школе следующий семестр. Я два месяца не платила слугам. А счета накапливаются…

— Да, я все это знаю, — перебила Аннабел, слегка краснея от раздражения. — И найду мужа, мама. Очень скоро.

Ей даже удалось растянуть губы в улыбке.

— Как насчет путешествия в Гемпшир? Теперь, когда сезон заканчивается, многие люди уедут из Лондона в поисках новых развлечений. Лорд Уэстклиф устраивает охоту в своем загородном поместье.

Филиппа встрепенулась и настороженно уставилась на дочь.

— Я и не знала, что мы получили приглашение от графа.

— Не получали. Пока. Но получим… и у меня предчувствие, что в Гемпшире нас ждет что-то хорошее.

Глава 4

За два дня до отъезда в Гемпшир посыльный привез гору картонок и пакетов. Лакею пришлось трижды спускаться, чтобы перетащить их в комнату Аннабел, и теперь все это добро громоздилось рядом с кроватью. Осторожно открыв и развернув все, что можно, Аннабел обнаружила не менее полудюжины платьев, абсолютно новых и неношеных… шелковая тафта и муслины всех цветов радуги, жакеты в тон, подбитые мягкой, как масло, замшей, и бальное платье из тяжелого шелка цвета слоновой кости с каскадами тонкого бельгийского кружева в вырезе корсажа и на рукавах. Кроме этого, Лилиан позаботилась прислать перчатки, шали, шарфы и шляпы такого качества и такой красоты, что Аннабел едва не заплакала. Все это, должно быть, стоило целого состояния, и хотя для девиц Боумен расходы казались незначительными, для Аннабел дар был бесценным.